Саша Черный (последнии годы).
“В раю мне будет очень скучно, а ад я видел на земле”.
Саша Черный “Молитва”.
Начало XX века.Каждый, кто когда-либо сталкивался с изучением жизни определенной личности, деятельность которой проходила в начале прошлого века, неизменно добирался до начала 1920-х годов, и далее наступал информационный вакуум. В лучшем случае исследование заканчивалось фразой: “В начале 20-х годов господин N эмигрировал за границу”. А дальше — никакой информации за исключением скупых, дистиллированных сведений, далеких от правды, разрешенных официальной идеологией в советских печатных источниках. С развалом Союза в 90-х годах к нам нарастающим потоком хлынула зарубежная литература — из Израиля, США, Франции и других стран — с воспоминаниями, статьями, исследованиями современников и историков о тех, кто восемьдесят лет назад очутился в зарубежье, в вынужденной эмиграции. Мы получили многие недостающие свидетельства о соотечественниках, об их жизни и делах среди двухмиллионной российской диаспоры, в числе которой оказалось немало евреев. С 1992 года в Израиле выходят книги “Евреи в культуре Русского Зарубежья: сборник статей, публикаций, мемуаров и эссе” (составитель и издатель — Михаил Пархомовский, ныне живущий в Бейт-Шемеше). До настоящего времени вышло шесть выпусков. В книгах, довольно солидных по объему (600-650 страниц), публикуются статьи, воспоминания и другие свидетельства об известных деятелях Русского Зарубежья. В создании сборников приняли участие писатели и литературоведы, философы и культурологи, искусствоведы и журналисты из Израиля, Англии, Латвии, России и Франции. Книги содержат редчайшие фотографии из домашних архивов, публикуемые впервые. Особую ценность составляют примечания к каждой статье с указанием источников, содержащих уникальные биографические сведения, которые не отыскать ни в справочниках, ни в энциклопедиях. Каждый сборник сопровождается именным указателем, что значительно облегчает знакомство заинтересованного читателя с книгой. Естественно, нас радует обилие одесских фамилий, попавших на страницы сборников. Назову лишь несколько известных и забытых имен, вне зависимости от их вклада в культуру и историю. Это В. Жаботинский, С. Черный, И. Хейфец, С. Штерн, Дина Верни, Софья Прегель и ее брат Борис и др. Во втором выпуске сборника (1993) мое внимание привлекла публикация “Потаенная биография Саши Черного”1. Ее автор — Анатолий Сергеевич Иванов, московский библиофил, исследователь творчества Саши Черного и авторов журнала “Сатирикон”. Он является редактором пятитомного собрания сочинений С. Черного и автором многочисленных работ, опубликованных в разных городах, в том числе и Одессе, о жизни и творчестве поэта. Вышеназванная статья А. Иванова меня заинтересовала по многим причинам. Во-первых, Саша Черный родился и прожил первые пятнадцать лет в нашем городе, а сей факт уже сам по себе интересен для любого одессита. Во-вторых, поразила великолепная работа литературного следопыта Анатолия Иванова, который блестяще провел “раскопки” среди источников, поиск которых потребовал не один десяток нет, а многолетний поиск всегда приносит поразительные результаты. В своих изысканиях А. Иванов использовал дореволюционную и зарубежную периодику, мемуары и архивные документы. За увлекательным текстом чувствуется сложнейшая скрупулезная работа вдумчивого исследователя, что неизменно вызывает восхищение. В-третьих, сделана попытка раскрыть потаенные страницы биографии Саши Черного, который, по словам Иванова, “выступал против вторжения посторонних в сферу личного. Возможно, поэтому так мало известно о его частной жизни”. Анатолий Иванов полагает, что “истинной целью литературных раскопок является не досужее любопытство к интимным подробностям тех, “чьи имена наборщик знает каждый”, а желание заглянуть за кулисы творчества, убедиться, что слово и дело находятся в ладу между собой. <…> Нет правды, нуждающейся в утайке. Зато недостаток информации может породить домыслы, кривотолки и заведомо превратное понимание стихов. <…> Держа в уме причудливые и трагические обстоятельства его многострадальной доли, мы можем новыми глазами взглянуть на творческое наследие Саши Черного”. Биография поэта (в особенности все, что касалось детства) тщательно скрывалась им от посторонних глаз, не афишировалась. Саша Черный всегда избегал разговоров о своих родителях, семье, учебе. До 1960 года имя поэта на его родине практически не упоминалось. Эмигранты были не в моде... До 1917 года известны книги Саши Черного, изданные в Санкт-Петербурге, а с 1921 года их печатали в Берлине, Париже и Белграде. Отдельные детские произведения выходили в Ростове-на-Дону (“Катюша”, 1926) и Киеве (“Крокодил. Как кот сметаны поел”, 1928; “Мартышка”, 1928; “Дождик”, 1929); несколько произведений вышло в Госиздате в 1930 году2. Только во время “оттепели”, в 1960 году, в серии “Библиотека поэта” (2-е издание) вышла его книга “Стихотворения” на шестистах страницах под редакцией Корнея Чуковского. В книге кратко, в общих чертах, сообщалось о жизни Черного и подробнее — о литературном пути, но одесский период жизни совершенно не был упомянут. Публикуется впервые.Я не буду касаться литературных достоинств поэзии Саши Черного — это делают специалисты. Меня интересует лишь все, что касается первых пятнадцати лет его жизни. Но прежде — конспективно о том, что было известно о Саше Черном до 1966 года и что удалось разыскать Анатолию Иванову. Настоящее имя Саши Черного (1880-1932) — Александр Михайлович Гликберг. Он родился в Одессе 1 октября 1880 года. Его раннее детство прошло в городе Белая Церковь, а учился он в Житомире (эти факты упоминались в отечественных источниках до 1960 года, но были опровергнуты Ивановым и не подтвердились одесскими архивными документами, но об этом — ниже). “Сведения о родителях отсутствовали, в адресных и справочных книгах по Одессе ничего не было найдено”. Лишь один адрес удалось обнаружить в “Одесском альманахе” за 1894 год — “Греческая, 31. Железная скобяная торговля. Я. Гликберг”. На этом основании и благодаря рассказу Саши Черного “Голубиные башмаки”, написанному в эмиграции на явно автобиографическом материале, был сделан вывод, что Яков (или Янкель) Гликберг был его дедушка, а инициалы отца — М. Я. Гликберг. Сам поэт в автобиографии, сохранившейся в ИРЛИ, писал: “Сын провизора, еврей... “. Архив Саши Черного не сохранился, найденные в различных фондах государственных архивов документы о поэте ничего нового к его биографии не добавили. Когда А. Иванов начал свои поиски, в одном из питерских журналов 1915 года ему удалось обнаружить статью за подписью “Георгий Гли”. В рубрике “Авторы о себе” было написано: “Вся наша семья литературная! Каждый из ее членов имеет какое-то отношение к литературе. Я (в биографии “я” всегда на первом плане) тоже страдаю хроническими позывами к писанию стихов и прозы. Моя старшая сестра в дни молодости писала фельетоны за подписью “Подснежник”; младшая сестра замужем за литератором; старший брат мой носит имя Саши Черного”. Затем Анатолий Иванов случайно нашел в “Русском слове” от 30 мая 1914 года рецензию А. Измайлова, который и был коротко знаком с поэтом. “Однажды он полюбопытствовал: откуда, мол, такой странный псевдоним — Саша Черный? И тот услышал в ответ: “Нас было двое в семье с именем Александр. Один брюнет, другой блондин. Когда я еще не думал, что из моей “литературы” что-нибудь выйдет, я начал подписываться этим семейным прозвищем”. В своей статье А. Иванов подробно рассказывает о тяжелом и безрадостном детстве поэта, о голодном существовании в Санкт-Петербурге, куда он сбежал в 1895 году и где даже не имел обуви, чтобы выйти на улицу и искать работу. 18 сентября 1898 года фельетонист Александр Яблонский опубликовал статью о страданиях Саши Черного в газете “Сын отечества”, после чего Черный был взят на воспитание состоятельным господином К. Роше из Житомира. Иванов нашел публикацию “Памяти Саши Черного”, приуроченную к 70-летию со дня рождения поэта (“Новое русское слово”, Нью-Йорк, 1 октября 1950 г.). В ней (со ссылкой на мемуары вдовы — Марии Ивановны Гликберг-Черной) содержались дотоле неизвестные подробности биографии поэта: “Александр Михайлович Гликберг родился в Одессе в зажиточной, но малокультурной семье. Его отец — коммерческий агент Санкт-Петербургской химической лаборатории, — был всегда в разъездах; дети его почти не знали и боялись. Мать, больную истеричную женщину, дети раздражали. Когда возвращался отец, она на них жаловалась. Не входя в разбирательство, отец наказывал их, особенно доставалось троим мальчикам... Домашняя обстановка день ото дня становилась все тяжелее, и в 15 лет Саша убежал из дому, последовав примеру старшего брата…” Иванов замечает: “Нельзя исключать, что мемуары в каких-то деталях не совсем точны. Однако основную канву событий, атмосферу в одесском доме Гликбергов Мария Ивановна, думается, передала со слов мужа достаточно точно”. Тем, кто пожелает подробно узнать о фактах биография поэта: об учебе Саши Черного во 2-й Петербургской прогимназии, о его приемном отце Константине Константиновиче Роше, об учебе в 6-м классе гимназии Житомира, о произошедшей там стычке 18-летнего гимназиста с директором учебного заведения, об исключении из гимназии, о службе Александра в учебной команде 20-го Галицкого полка и прочих деталях — рекомендую обратиться к вышеназванной статье А. Иванова. В конце своего исследования Анатолий Иванов пишет: “Потаенную биографию будущего Саши Черного можно считать раскрытой”. Но мне показалось, что в Одессе, если хорошо поискать, наверняка можно будет что-либо обнаружить и добавить к тому, что удалось отыскать Иванову. Такая уверенность у меня появилась потому, что нигде не упомянуты документы Государственного архива Одесской области (ГАОО). А такие должны были сохраниться, и благодаря им можно узнать что-либо о родителях Гликбергах, составе семьи, детях... Кроме того, найденное в фондах ГАОО позволит устранить некоторые неточности и нестыковки в мемуарах и публикациях о Саше Черном. Не опровергая все найденное Ивановым, рискну произвести собственные “раскопки” в надежде дополнить “потаенную биографию” поэта. Поиск, очевидно, следовало начинать с достоверно известной даты рождении Саши Черного/Александра Гликберга/ — 1 октября 1880 года. Но, вначале небольшое отступление... Общеизвестно, что евреи жили на территории будущего города задолго до возникновения Одессы, о чем свидетельствуют найденные могильные камни на еврейских захоронениях, сохранившихся до наших дней. В конце XVIII века среди разноязычного населения юной Одессы около 10% горожан были евреи, а через сто лет в 1897 году Всероссийская перепись населения зафиксировала, что одна треть Южной Пальмиры состоит из евреев. Через год после основания города в нем начала функционировать еврейская община во главе с Городским Раввинатом. Документы более чем двухсотлетней истории города хранят много любопытных свидетельств полезной деятельности евреев. В ГАОО, несмотря на солидные потери, вызванные эвакуацией архива во время Великой Отечественной войны, уничтожением и разграблением ценных документов в дни оккупации города, много уникальных свидетельств прошлого сохранилось. Отдельные документы о евреях можно повстречать в различных фондах, но есть специальные фонды, образованные для хранения документов, касающихся жизни и деятельности только евреев. Я назову некоторые из них: “О переселении евреев в Херсонскую губернию” /вначале Одесса входила в указанную губернию/, “Одесский Городской Раввинат”. Одесская городская Дума и Попечительный комитет об иностранных поселенцах Южного края России в своем составе имели специальные Еврейские столы, а Одесская Городская Управа — Еврейское отделение. Если вспомнить, что в городе проживало свыше ста национальностей, то следует отметить, что ни одна из них не удостаивалась такой “чести”. Одним словом, с появлением Одессы на географических картах, иудеев в городе нельзя было не замечать, с ними приходилось считаться, и им было уделено особое внимание. Объяснение тому весьма простое: во-первых, слишком велика была роль евреев в развитии местной промышленности, торговли и культуре, во-вторых, весьма велик был “удельный вес” еврейского населения среди прочих обывателей города, а, главное, — никому не уделяло самодержавие столь много “внимания и любви”, как лицам иудейского происхождения, ведь в отношении евреев действовал целый свод ограничительных законов. Однако особую ценность для наших дней представляют книги Раввината о регистрации гражданских актов, которую в обязательном порядке на основании Указа 1835 года императора России Николая I, стали вести в общинах с начала 1836 года. Позже с появлением казенных Раввинов в 1857 году /официальная выборная должность в еврейских общинах, утвержденная властями/ в круг их обязанностей вошло ведение книг актовых записей /пинкосы/. Все события в еврейских семьях: рождение детей, вступление в брак, смерть — находили свое отражение в ежегодных книгах регистрации. Не исключено, что до императорского Указа учет семейных событий произвольно, а может быть, и не всегда и не везде, велся в синагогах, но записи сии не являлись государственным документом. С 1836 года все записи носили официальный обязательный характер. Очевидно, книги велись в двух экземплярах: один находился в Раввинате, другим пользовалась городская власть. Сегодня некоторые книги в ГАОО сохранились в двух экземплярах, выполненные одним и тем же почерком. Отдельная регистрация евреев велась по 1920 год, когда были уничтожены еврейские общины и учет населения перешел в руки государства. Любопытно, что для облегчения поиска нужных сведений каждая книга имеет отдельно алфавитный указатель, а книга регистрации браков — два указателя: по фамилии мужа и по фамилии жены. Нумерация рожденных детей также была двойной: отдельно по мальчикам, отдельно по девочкам. Все подробности я сообщаю для непосвященных, так как знаю, что в наши дни многие интересуются своей родословной, но не всегда знают, что нужные им сведения можно найти в ГАОО. Сегодня, к сожалению, наиболее полно сохранились книги Раввината с 1875 по 1920 гг., но для уточнения сведений о семье Саши Черного сие оказалось вполне достаточным. Мои предположения оправдались: в прежних поисках данных о Саше Черном никто не пользовался местным архивом. Каждая регистрация семейных событий семьи Гликбергов приносила новые неожиданные подробности, не указанные в опубликованных работах о жизни поэта. Замечу, что евреев с такой фамилией в Одессе было много. Все сведения о Гликбергах следовало “просеять”, оставив только те, что относились к провизору Гликбергу. Первая найденная запись под № 1208 в книге родившихся евреев за 1880 год гласила, что 1 октября у провизора Менделя Гликберга и его жены родился сын Александр. Отчества родителей к сожалению, в книгу не записывали, но зато стали точно известны их имена. Кроме того, запись подтверждала, что отец поэта был провизор. Такое звание получал аптекарский работник с фармацевтическим образованием3. Почему же в адресных и справочных книгах по Одессе не обнаружено его фамилии? До 1910 года в разных городских справочных изданиях печатались фамилии и адреса представителей власти, чиновников, иностранных консулов, домовладельцев, врачей, владельцев аптек, но не их служащих (провизор в лучшем случае мог быть помощником аптекаря), адреса банкирских домов, коммерческих контор, фабрикантов и т.д. С 1910-го по 1914 год стали выходить адресные и справочные книги “Вся Одесса”, где можно было уже найти упоминания о многих жителях города, но и в них Менделя Гликберга не оказалось. Был ли владелец скобяной лавки на Греческой, 31 дедом Саши Черного, документально установить не удалось. Сделана попытка найти документы, свидетельствующие о высшем образовании Менделя Гликберга, в надежде обнаружить в них сведения о его отчестве и месте рождения. В каждом личном деле студента хранилась его фотографическая карточка. Однако, среди свыше 15000 сохранившихся личных дел студентов Новороссийского университета, где был и медицинский факультет, фамилии Гликберг не нашлось. Не было его и в списках провизоров, правда, таковые сохранились только с начала 1900 года. Возможно, он получил высшее образование не в Одессе, но это — только предположение… Второй находкой в ГАОО была запись №192 о регистрации брака евреев за 1877 год в деле №17, где записано, что 8 июля был совершен обряд бракосочетания (первый брак) между провизором Менделем Гликбергом и дочерью Александр. купца Меера Гликберга, девицею Марьям. Невесте было 20 лет, а жениху 254. Новые любопытные подробности. Будущие супруги — однофамильцы или родственники? Тора запрещает женится на кровных родственниках, и раввинат вряд ли зарегистрировал бы такой обряд. А тут еще при записи служка раввината сделал сокращение: “Александр. купца”, поставив точку и не думая, что десятилетия спустя кто-то будет ломать голову, гадая, какой же это был купец — александровский, или александрийский, или еще какой-либо, что так затруднятся поиски родителей невесты, будущей матери Саши Черного. Кроме подробности с одинаковыми фамилиями молодоженов, стали известны приблизительно годы рождения родителей Саши Черного: Мендель родился в 1852 году, а Марьям (Мария) — в 1857-м. Марьям и Мария — одно и то же лицо, в последующих записях о рождении детей в книгах раввината встречаются оба написания ее имени. Теперь предстояло установить количество детей, их имена и даты рождения. А. Иванов привел запись Георгия Гли, помещенную в рубрике “Авторы о себе” питерского журнала, откуда следует, что детей было четверо: две девочки и два мальчика. Ранее в своей статье “Кто спеленал мой дух веселый” (“Вечерняя Одесса”, 10 августа 1985 г.) А. Иванов писал, что “всего в семье было пятеро детей: трое мальчиков и две девочки”. О трех мальчиках Гликбергах пишет и вдова Саши Черного. Но имя третьего оставалось неизвестным. Первой в молодой семье, спустя два года после свадьбы, родилась девочка. В деле №3 о рождениях евреев за 1879 год под №616 для девочек (нумерация новорожденных велась раздельно по полам) зарегистрирована Лидия, которая родилась у провизора Менделя Гликберга и его жены Марии 26 июня5. Надо думать, это была старшая сестра, которая впоследствии подписывала свои фельетоны псевдонимом “Подснежник”. Правда у меня вызывает сомнение, что произведение в “Одесском альманахе” за 1894 год, на которое ссылается Иванов, написано Лидией. Ведь ей тогда было всего пятнадцать лет… Следующим ребенком в семье был будущий поэт Саша Черный (по записи — Александр). Этим фактом устраняется неточность в мемуарах вдовы поэта, которая писала, что “в пятнадцать лет Саша Черный убежал из дому, последовав примеру старшего брата”. Однако старшим братом в семье Гликбергов был как раз Саша Черный. Для поиска сведений о других детях Гликбергов были просмотрены списки родившихся евреев за 20 с лишним лет, с 1878 года по 1899 годы, причем были отобраны записи обо всех новорожденных под фамилией Гликберг, а таких оказалось более двадцати. Затем по книгам регистрации рожденных устанавливались имена отцов: мещане Лейба, Лев, Авель, Давид, одесские купцы Кива-Лейба, Янкель Меерович и др. Только у последнего названного купца родился сын по имени Александр. Возможно, Янкель Меерович был родственником Менделя, и тогда, если его мальчик был блондином, станет понятно, кто был второй Александр в семье. Напомню, что на вопрос Л. Измайлова Саша Черный объяснил свой псевдоним тем, что так его называли в семье, чтобы отличить от другого Саши. Возможно, речь шла о двоюродном или троюродном брате. Или же поэт просто пошутил, придумав такое объяснение? Так или иначе, второго Александра среди детей Менделя Гликберга просто не было. По книгам раввината были найдены записи о рождении у Менделя Гликберга еще двух мальчиков. Записи о рождении младшей сестры Саши Черного я не нашел. То ли пропустил запись, то ли она родилась не в Одессе (что маловероятно), но имя младшей сестры поэта, которая “была замужем за литератором”, пока не раскрыто. 28 апреля 1883 года у провизора Гликберга и его жены Марии родился сын Владимир. О нем ничего неизвестно, имя его не встречается в исследовании и статье А.Иванова, его не вспоминает Георгий Гли в 1914 году. Не исключено, что жизнь этого ребенка была недолгой и к 1914 году его уже не было в живых. Но это — опять только предположение.6 31 декабря 1893 года в семье Гликбергов родился сын Георгий.7 Не берусь утверждать, что это был последний ребенок Менделя и Марии, просто я не стал дальше продолжать поиск. Имя журналиста Георгия Михайловича Гликберга есть в “Словаре псевдонимов” И. Масанова, но там не указано, что он — родной брат Саши Черного.8 Что еще можно было поискать в ГАОО об одесском периоде жизни Саши Черного? Где и как он учился. Из воспоминаний вдовы поэта следует, что до десяти лет он обучался дома, потом выдержал экзамен для поступления в гимназию, но его не приняли из-за процентной нормы для евреев. Отец принял меры (об этом есть сведения в исследовании А.Иванова), и Саша в тот же год был принят в гимназию. Очевидно, стоило проверить сохранившиеся списки по учебным заведениям. В частных гимназиях М. Иглицкого, И. Раппорта, Малярова искать не было нужды, ибо процентная норма в частных гимназиях отсутствовала, да и списки учащихся в этих заведениях сохранились только за 1911-1918 годы, когда Саша Гликберг уже не был гимназистом. Удалось проверить списки учащихся только 2-й и 4-й Одесских гимназий. К сожалению, такой фамилии там не значилось. На этом я прекратил свое расследование. Хотелось бы добавить, что семья Менделя Гликберга, по крайней мере, по 1893 год жила в Одессе. Последняя точка в “потаенной биографии” Саши Черного не поставлена. Надеюсь, местным краеведам и исследователям родного города удастся найти новые документы и дополнить имеющиеся сведения. Возможно, в документах ГАОО, например, в переписных листах Всероссийской переписи 1897 года, если знать адрес, по которому жил Мендель Гликберг можно найти многие другие подробности из жизни нашего земляка, талантливого и оригинального поэта Саши Черного, и его родственников. P.S. Когда статься была набрана, мне случайно стали известны сведения о пятом ребенке Менделя Гликберга, которые ранее я не сумел обнаружить. Это была вторая сестра Саши Черного — Ольга, родившаяся в Одессе 10 октября 1886 года9. К сожалению, она умерла в семилетнем возрасте в 1893 году. Пользуюсь случаем, чтобы поблагодарить за помощь Александра Розенбойма, который любезно сообщил мне об Ольге Гликберг. Примечание 1 Иванов А. Потаенная биография Саши Черного // Евреи в культуре Русского Зарубежья: Сборник статей, публикаций, мемуаров и эссе (1919-1939). — Иерусалим, 1993. — Вып. 2. — С. 31-43. 2 Саша Черный. Стихотворения. — М.: Сов. писатель, 1960. — Библиотека поэта. — 627 с. 3 ГАОО, Ф.39, Оп.4, Д.8, Л.184, Зап.1208. 4 ГАОО, Ф.39, Оп.2, Д.17, Л.34, Зап.192. 5 ГАОО, Ф.39, Оп.4, Д.3, Л.139, Зап.616. 6 ГАОО, Ф.39, Оп.4, Д.31, Л.85, Зап.544. 7 ГАОО, Ф.39, Оп.5, Д.67, Л.437, Зап.1837. 8 Масанов И. Ф. Словарь псевдонимов. — М.: Кн. палата, 1960. — Т.4. — С. 131. 9 ГАОО, Ф.39, Оп.5, Д.11, Зап.1088.
БИОГРАФИЯ САШИ ЧЕРНОГО
СТИХИ САШИ ЧЕРНОГО
<- Назад
